Рано или поздно каждый из нас должен сделать выбор, выбрать путь, по которому он дальше пойдет. Не бывает простой и прямой дороги, которая ведет нас до самого счастливого конца нашей жизни - она, подобно лесной тропинке, извивается, имеет препятствия. Жизнь была бы скучна и безрадостна, если бы не было тех самых приключений, тех самых интриг, которые появляются у нас на пути. Если бы не появлялось ничего нового и не исчезало ничего старого, то жизнь бы казалась нам обыденной и тоскливой. Не бывает жизни без черных полос, не бывает жизни без неудач и провалов, как не бывает жизни и без радости. И тропинка нашей жизни рано или поздно раздваивается и вместо одной тропинки их уже две. И тогда приходится выбирать, по какому пути идти, но ты никогда не будешь знать какой путь правильный.
И очень редко получается шанс повернуть назад, к самому истоку.
Вспышка безучастно направляла маленькую кошечку к территории своего родного племени. Почему безучастно? Ей вконец надоела жизнь духа, она соскучилась по вкусу свежего мяса, ей не доставало смеха соплеменников, сладкой боли натруженных мышц... Можно приводить миллионы примеров, почему бывшей ученице знахаря. Глаза кошки холодно сверкнули. "Почему? Я не знаю, почему меня убил мой наставник, зато вижу, что каждый раз, когда я появляюсь, он вздрагивает и пытается спрятаться, уйти от моего взгляда. Почему? Почему он даже не пытается попросить прощения? Да, это абсурд. Да, это странно. Но ведь это было бы лучшим решением!.. Хотя бы для него".
Вспышка наслаждалась, со злостью упивалась, страхом и беспомощностью Солнечного Ветра. Придя ему в сон, она сказала, что вселится в важную персону. Почему бы и нет. У маленькой кошечки не было крыльев, но Вспышка была уверенна, что появятся, как только эта кошечка окажется в её власти. А ученица провидицы разве не важная должность?.. "Пусть он теперь подозревает лидеров... Не буду ему мешать. А эта киска, то есть я, будет постепенно и неотвратимо вырастать, что бы сети ловушки опутали его. Навсегда..."
Да, бывшая ученица Солнечного Ветра уже давненько следила за этой кошкой, и заметила, что у неё определённо есть связь с богами. Конечно, не сильно выраженная... И Вспышка решилась. Она несколько лун уже ослабляла волю котёнка-подростка, резко врываясь в сознания и сны. Снаружи это было не так заметно, лишь плохая память да слишком сильная вспыльчивость.
"Красимира"
Это имя нравилось Вспышке, даже очень. Она всегда хотела получить другое имя, более плавное, гибкое, красивое... А не просто показывающее её главное качество. "Ну вот, теперь я его получу". Вспышка приостановилась, Красимира тоже. Последняя начала испуганно оглядываться и вертеть хвостом. Вспышка же... Вспышка просто надеялась, что Красимира её не видит.
И ученица знахаря попыталась вселится в меленькую кошечку. Так, как ей рассказывали. И... и получилось! Вспышка, нет, уже Красимира, оглядела место, где находилась... И поняла, что ничего, совсем ничего не помнит. Даже как сюда попала. Даже откуда она. Только имя и возраст. Всё остальное скрывал туман...

В последнюю секунду своего сознания Красимира поняла, что с ней происходит. А потом ее просто вытеснили из тела, как какую-то ненужную игрушку. Уже со стороны она наблюдала, как у ее тела становится немного растерянный взгляд. Наверное, так выглядела Красимира после ее провалов в памяти.

Она видела как к ней подошел незнакомый кот из племени Пепла. Он был уже совсем взрослым, но кошечку интересовало другое: она заметила, как на ее теле появились два совсем маленьких крылышка. Если вся Красимира была черно-белой, то перья на крыльях были почему-то серо-коричневыми. Хотя крылья были действительно небольшими, вряд ли незнакомый кот их не заметил.

Кот племени Пепла слегка наклонил голову, нюхая воздух. Что-то в этой кошке настораживало его плохо приспособленную к подозрениям натуру. К подозрениям - да, но вот к размышлениям... Не было ничего странного в забредшей на чужую территорию ученице, по молодости лет все коты впутывались в подобные истории.
"Но ее реакция на мое появление?!" - размышлял Глист, не спуская глаз с нарушительницы границы. Обычно ученики в подобной ситуации пугаются или начинают дерзить. А она просто стояла, оглядываясь по сторонам, и на ее лице застыло выражение, похожее на недоумение или растерянность. Она не спешила оправдываться или, вообще, говорить хоть что-то.
Наконец, ученица, кажется, заметила белого кота. Она представилась и, замолчав на секунду, назвала себя одиночкой.
"А не маловата ли ты для одиночки? - усмехнулся про себя Глист, - я ведь отчетливо чуял, что от кошки пахнет племенем Шторма. Но до этого... Нет, это игра воображения. Коты не могут по велению души менять свой запах. Конечно, если не решат изваляться в лисьих экскрементах".
Ведя беззвучный диалог с самим собой, воин племени Пепла сел на землю и покосился на ежа, который издавал странные звуки, похожие на смесь фырканья и шипения. Очень много игол и очень мало мяса. Отпустить его? Нет. Кот приподнялся оцарапанную колючим существом лапу, а вокруг второй обернул коричневый пушистый хвост.
На самом деле, Глист был куда сильнее озабочен историей с ученицей, чем дурацким, так некстати попавшимся под лапу ежом. Он отвлекся, чтобы привести в порядок мысли. Ну, или хотябы в какое-то подобие порядка.
Кошка зашевелилась, и белый кот поднял на нее взгляд. Она вертела головой, пытаясь разглядеть что-то на своей спине. Глист наблюдал, пока не зная, что можно предпринять. Красимира повернулась к нему боком, и кот племени Пепла увидел на ее спине крылья. Сначала он усомнился, подумал, что зрение обмануло его, но цвет крыльев отличался от общего тона шерсти кошки. Какое-то горькое чувство навалилось на белого воина, в первую секунду он даже прикрыл глаза, не понимая, но потом воспоминание ярко вспыхнуло в его мозгу. Вспышка. У нее тоже были крылья.
"Для меня смерть Вспышки была ударом, - вспомнил кот, - мы никогда не были друзьями, но я не мог себе представить существо, в котором было бы больше жизни, чем в бывшей ученице. Смерть и Вспышка казались мне понятиями противоположными, почти антонимами".
И вот опять. Крылья. Красимира подняла на Глиста взгляд, на миг в ее глазах мелькнуло что-то смутно знакомое, но быстро померкло.
"Или мне просто показалось"
Белый кот сделал шаг к кошке, потом остановился.
"Что я хочу сказать ей? Чем успокоить? Я ничего об этом не знаю. Я самый обычный кот. И все эти оборотни, вампиры, крылатые коты - понимание, что они такое, слишком далеко от меня и вряд ли мне суждено когда-нибудь к нему приблизиться".
- Я думаю, ты из племени Шторма, - сказал Глист, - тебя стоит отвести назад. Если хочешь, я провожу тебя, - воин замолчал, собираясь с мыслями, - у некоторых котов в неопределенный период времени могут появиться, - кот взглянул на спину Крисимире, - они...
"Почему я не сказал крылья? Это слово вызывает странные ассоциации".
- Это нормально. Просто теперь ты другая. И возможности у тебя будут другие. И жизнь другая.
"Я сказал все то, что могу знать наверняка, - попытался успокоить себя Глист, - я просто не способен знать больше, потому что все, сказанное мной, будет ложью. Ну, или полуправдой. Ей не нужна полуправда."
Белый кот поднял голову, глядя на Красимиру.

- Меня зовут Глист, - поспешил представиться белый кот. За всеми размышлениями он совсем забыл назвать свое имя, - я воин племени Пепла.
Переведя взгляд с Красимиры на ежа и обратно, Глист невольно улыбнулся. Обычно ему претило само понятие жизнелюбия и все его производные. Коту казалось, что словосочетание "любить жить" - это что-то сродни словосочетанию "любить дышать". Но некоторым жизнелюбие действительно было к лицу. Кошка остановилась в нескольких шагах от ежа, рассматривая его. Глист легонько пнул колючую добычу, и еж подкатился ближе к ученице.
С последующими словами ученицы градус безумия сложившейся ситуации возрос до невероятных размеров. Итак, стояла весна, на земле племени Пепла встретились еж, горе-охотник и кошка, очевидно, из племени Шторма, которая ничего и никого не помнит и у которой растут крылья. Впору ожидать шоколадный дождь из розовых облаков.
" Не знаю почему, но эта ситуация меня веселила. Какой-то яркий мазок на фоне непроглядно-серой обыденности. И что теперь делать? Крылатая кошка могла быть полезна племени Пепла. Отвести ее в лагерь? Только вот что на это скажут в племени Шторма? Решат, что мы украли их котенка? Или она не из племени Шторма? В любом случае, самому принимать решение было бы неправильно. "
- Тогда, - ответил Глист на слова Красимиры, - я могу отвести тебя в лагерь моего племени. Так или иначе, нам нужно что-то решать. Ты же не можешь жить здесь? - белый кот обвел взглядом уходящую в горизонт пустошь. 
М-да. И что ему скажут на это в племени Пепла? Он обязан прогонять чужаков с территории племени, а не приводить их в лагерь. Глист понимал, что жестокие законы лесных племен проистекают из жесткой и опасной жизни диких котов, из их желания выжить и остаться целыми. Мога бы их судьба стать легче, если бы они ставили во главу угла не собственную жизнь? Нет. Скорее всего, нет.
- Надо закончить охоту, - буркнул воин, глядя на свою добычу. Водоем уже был виден за полосками травы. Глист поднялся на лапы и, дотолкав ежа до водоема, пихнул его в воду. Сначала еж начал потихоньку тонуть, не теряя формы колючего комка. Но потом громко фыркнул и, развернувшись, поплыл к берегу. Белый кот безучастно следил, ожидая, когда добыча выдохнется и можно будет ее загрызть.
" Интересно будет посмотреть на морду кота, который выберет его из общей кучи,"- усмехнулся про себя Глист.
- Хочешь поиграть? - обратился он к Красимире, - вставай с другой стороны водоема и не давай ему выползти наружу. Иначе он опять свернется клубком, и мы не сможем его развернуть.
Все эти мысли об обязанностях и долге доставляли Глисту почти физическую боль. А вот купать ежа было куда интереснее. Да и крылатой кошке это должно было понравиться больше, чем разговоры о потере памяти.
"Или это только я такой безответственный" .

- Не знаю, - пожал плечами Глист, отвечая на вопрос Красимиры о ее деятельности в племени, - сначала неплохо бы было разобраться, кто ты, откуда и что с тобой случилось. А там.., - белый кот искоса взглянул на коричневато-серые крылья, - тебе наверняка найдут занятие по возможностям.
Отпихнув ежа от берега, Глист невольно задумался:
"Говорил ли я то, что на самом деле лежало у меня на душе? Безусловно, будь я главным в племени, я бы поступил именно так. Скорее всего, поэтому я и не главный. Да что там! Мне даже не доверяют воспитывать учеников. Чему я, собственно, несказанно рад. Только вот сейчас я искренне хотел помочь этой крылатой кошке. Как бы эта помощь не обернулась для нее трагедией. Могут ли в племени решить, что она опасно больна? Кто знает? Это было бы безумием. Но я никогда не понимал, как именно и из-за чего меняется настроение внутри племени. А потому я не был способен дать точного прогноза относительно возможной реакции, которую вызовет появление Красимиры."
Ёж, похоже, осознал свое положение и тихонько поплыл вниз по течению, очевидно, желая незаметно скрытая от котов. Не получилось. Глист без выражения смотрел на деловито уплывающие иголки. Почему-то ему вспомнился Солнечный Ветер. Как давно они не виделись? Сейчас бы белому коту очень помог совет умного знахаря.
"Сейчас я один, а, следовательно, и принимать решения должен сам".
Ответственность давила на Глиста, вызывая острое желание просто бросить все и убежать. Вот прямо сейчас взять и рвануть с места, оставить здесь эту крылатую кошку. И в целом, все недоразумения жизни. Оставить, как и хотел. Убежать. Из племени. Из лагеря. Никакой ответственности. Только собственный голод и чувство самосохранения. Не охотиться ни для кого. Не защищать никого.
Наверно, что-то в выражение лица белого воина должно было измениться. Он будто застыл на несколько секунд.
- Оставь его, - сказал Глист Красимире, кивая на уплывающего ежа, - в нем все равно почти нет мяса. Я отведу тебя в лагерь племени Пепла, - белый кот замолк на долю секунды, - как только ты будешь готова пойти.
Глист отошел на несколько шагов от воды и сел на землю, мотая из стороны в сторону хвостом. Он как будто просто не мог сделать так, как сам хотел. Он, наверно, боялся этого. Не знал, что будет делать со свободой. К тому же, если мечта на самом деле окажется не такой радужной, как он себе представляет, у него не останется ничего. Это еще хуже.
- Будь готова к тому, что в племени тебя встретят не так радушно, как ты ожидаешь, - предупредил Глист, - хотя, кто знает? - белый кот в который раз пожал плечами и поднял взгляд на Красимиру.

"Пошли, так пошли,"- вздохнул про себя Глист. Крылатая кошка запрыгала вокруг него, он слегка отстранился, нервно дернув хвостом. Как-то сказать это все было намного проще, чем сейчас взять и сделать.
- Думаю, сначала нужно что-нибудь поймать, я ведь еще утром вышел на охоту, - вслух размышлял Глист. Он не знал, чем это могло помочь, но, может отвлечет немного внимание племени. Маловероятно, конечно. Поставить на одну чашу весов неизвестную крылатую кошку, а на другую несколько мертвых мышек. Но, если белый воин придет совсем без дичи, вопросы могут возникнуть уже к нему.
Наконец, сосредоточившись, Глист приподнял здоровое ухо и прислушался. Где-то вдалеке раздавались равномерные прыжки. Причем ударялись о землю, кажется, только задние лапы. Прыжки замерли, и Глист тоже, припав к земле и подняв вверх голову. Вот это уже точно кролик. Кот, прижимаясь как можно ближе к земле, чтобы из-за стеблей желтовато-зеленой травы не было заметно его белоснежного меха, пополз вперед. Шаг. Еще шаг. Кот старался замирать в промежутках между ударами сердца. Он знал, что кролики не могут услышать объекты, движущиеся в такт.
Вот он! Глист видел его серые уши, торчащие из-за стеблей травы. Кот остановился, готовясь к прыжку. Тут прямо рядом с кроликом опустилась какая-то птица из семейства ястребиных. Кот отпрянул назад, чуть не сбитый с лап порывом воздуха из-под ее крыльев. Птица схватила кролика когтистыми лапами, слегка вильнула от тяжести и попыталась взлететь.
Глист злобно зарычал. Он не мог этого так оставить. Белый кот взмыл вверх и вцепился куда-то между крылом и спиной птицы. Вор чужой добычи истошно завопил, так громко и визгляво, что Глисту захотелось зажать уши лапами. Но лапы у кота уже были заняты, он изо всех сил держался, чтобы не свалиться на землю. Птица от неожиданности выронила кролика, и тот молниеносно дал деру. Глист же упрямо висел на обидчике. Птица была не из мелких, она с усилием взмахнула крыльями и поднялась немного вверх.  Белый кот глубже вцепился когтями и попытался укусить врага за шею. Но птица предугадала действия охотника. Она вывернула назад голову и, целясь в глаза, атаковала кота. К счастью, Глист успел увернуться, но удар пришелся вскользь по лбу и щеке. Из царапины сразу брызнула кровь, застилая глаза. А птица упрямо поднимала кота все выше. Глист, шипя от боли, уперся в бок птицы задними лапами, а передними изо всех сил рванул крыло, на котором сидел. Что-то громко хрустнуло. И оба бойца полетели вниз.
Белый кот гулко хлопнулся об землю. Кое как поднявшись на лапы он, пошатываясь, подошел к птице. Кот, похоже, сломал ей крыло, а при падение враг сломал себе шею. Птица не шевелилась.
- Теперь у нас есть добыча, - радостно выдавил Глист и носом вниз упал на вереск. Кровь продолжала струиться из его лба и щеки, окрашивая шерсть и траву в неприятный багряный цвет. Белый кот дышал, но, похоже, был без сознания.

Что-то давило. Он не мог понять откуда. Сбоку? Или сверху? Голову словно сжали в тисках. И веки были такими тяжелыми, что белый кот никак не мог поднять их.
"Поднимите мне веки!"
И властный жест куда-то в пустоту.
Тут голову заполнил отвратительно едкий запах. Глист вяло замолотил лапами, пытаясь отодвинуться подальше. И, наконец, очнулся. Лоб и щека болели, отвратительно, словно сейчас расколятся на части. Кот осторожно присел и потрогал лапой больное место. Ничего. Терпимо. Взгляд его потихоньку начал проясняться. Кот глубоко вздохнул, проверяя целы ли ребра. Вроде все в порядке. Потом подвигал подряд всеми четырьмя лапами. Повезло. Ничего не сломал. Облизав лапу, Глист потер шерсть вокруг царапины и поморщился.
Оглядевшись еще мутноватым взглядом вокруг, белый кот заметил Красимиру, держащую в зубах пучок какой-то травы. Минуты две Глист пытался сообразить, почему вдруг крылатая кошка решила перейти с мяса на траву. Он уже даже открыл рот, чтобы озвучить свой вопрос, но тут до его потерявшегося сознания наконец дошло, что именно запах Красимириной травы вернул его в сознание.
- Спасибо, - с трудом выговорил кот и с шипением схватился за голову. От движения челюстей рана заболела сильнее. Пошатнувшись, Глист поднялся на все четыре лапы и сделал несколько нетвердых шагов.
"Ничего, жить буду."
- А ты разбираешься в травах, - констатировал белый кот, кивнув на листья, которые Красимира все еще держала в зубах, - может ты когда-то училась целительству?
Глист снова сел на землю. У него немного кружилась голова, но в остальном все было не так уж и плохо. Вспомнив что-то, белый воин завертел головой, пока его взгляд не наткнулся на поверженную птицу.
- Попалась все таки! - с плохо скрытым торжеством сказал кот. А она не маленькая. И как он собирается дотащить ее до лагеря? О том, чтобы оставить добычу здесь Глист не хотел даже думать. Слишком многого ему стоила эта охота.

Когда Красимира вывалила на Глиста свои соображения, приправленные названиями трав, о назначение и пользе которых белый кот абсолютно ничего не знал, ему отчаянно захотелось начать прыгать вокруг крылатой кошки на двух лапах и напевать что-то типо:
"La cucaracha, la cucaracha,
ya no puede caminar
porque no tiene,
porque le falta
las dos patitas de atrás. "(*)
Все таки удар по голове не пошел воину на пользу. Он и так болезненно воспринимал все, чего не знает. А тут у него ужасно болела голова, мешая внятно соображать, и Красимира говорила что-то про заражение. А Глист, не смотря на свою неосведомленность в названиях трав, прекрасно знал, что такое заражение крови и чем оно грозит лесному воителю.
От прыгания на двух лапах Глиста удержало только то, что он боялся опять потерять сознание. Да и крылатую кошку подобные действия явно привели бы в замешательство. Мягко говоря.
Забыв о травах, Красимра переключилась на вопросы о лесных племенах. Что ж, этого стоило ожидать. Только вот как много можно ей рассказать? Белый кот поднял на кошку задумчивый взгляд. Почему-то он доверял ей. Или это неправильное слово? Скорее, он не верил, что она может причинить его или другому племени какой-то вред. Только вот что ему скажет лидер, если узнает, что Глист поведал незнакомой кошке обо всем, что творится в их племени?Белый кот невольно поморщился, думая об этом. Но и Коасимиру оставлять совсем без информации было бы неправильно. Значит, стоит рассказать ей что-то нейтральное, что и так все знают и что не покажется никому предательством или разглашением.
Помотав головой, Глист попытался привести мысли в порядок. В голове все еще клубился сероватый туман, оставляя от всех нужных сведений только размытые силуэты. Может это даже к лучшему?
- Нас достаточно много, - ответил Глист, прищурив глаза и снова широко открыв их, вглядываясь во что-то, - если представить, что два - это не куча, а четыре - это куча, то нас больше четырех, - белый кот ненадолго замолчал, пытаясь понять смысл собственных слов. Что ж, получилось очень даже... кхм... завуалированно.
- Племен всего два, - наконец продолжил Глист, - мое племя - племя Пепла и второе, которое называется племя Шторма. Коты из разных племен пахнут по разному. Ты, например, пахнешь племенем Шторма, - белый кот помахал коричневым хвостом, - а мой запах кажется тебе странным, потому что я пахну племенем Пепла.
Глист медленно подошел к добытой им птице и понюхал ее. Есть ему не хотелось, просто было интересно. Он редко встречался к такими большими птицами. Обычно коты старались скрыть от них котят, чтобы те не пострадали. А на взрослых котов хищные птицы не охотились - слишком опасно. Между котами-воителями и разношерстными соколиными было негласное перемирие, слишком дорого было пострадать в бессмысленной схватке, ведь для хищника здоровье - это высокие шансы на выживание. А кот или сокол с переломанными конечностями вряд ли сможет добыть себе еду. Но воровать чужую добычу - это всегда чревато. 
- А лагерь наш находится там, - почему-то вдруг решил ответить Глист на первый вопрос Красимиры и неопределенно махнул лапой в сторону, - мы все равно рано или поздно туда пойдем. И ты сама все увидишь.